Иммигрировавшие из России в революционное время семьи вывозили с собой и ценные вещи, и просто милые сердцу. Потомкам зачастую непросто разобраться в том, имеет ли конкретный семейный предмет искусствоведческую ценность или просто является частью памяти о предках. За многими экспонатами стоят истории, полные драматизма и ярких жизненных моментов.
Такой историей обладает Образ Богоматери с Младенцем в серебряном окладе, который попал в Россию из Америки. Специалисты прочли икону, как вариацию на тему «Умиление», датируемую первой половиной XIX века. Исследователи соотнесли образ с русским иконографическим типом Богоматери Корсунской на основе композиционного извода иконы. Серебряный оклад размером 46 сантиметров был выбран для иконы позднее. На обратной стороне исследователи нашли оттиск в виде клейма «Первой московской артели ювелиров и Московского окружного пробирного управления». Помимо него оборот был маркирован старинным рукописным бумажным штампом с печатью Храма Гроба Господня в Иерусалиме и датой — 1858 год. Ниже значилась надпись на двух языках — русском и греческом, из которой ученые узнали, что владелицей семейной иконы была дама по имени Елизавета Алексеевна Мазараки.
Большой искусствоведческой ценности икона не представляла, но интерес исследователей привлекла история ее путешествия из России и обратно. После завершения работы над заключением решили обратиться к семье. В результате проведенного исследования выяснилось, что икона была частью домашней ритуальной утвари во время благословения 8 января 1860 года на брак Елизаветы Алексеевны Корженевской с Харлампием Васильевичем Мазараки.
Образ стал частью торжественного ритуала Мазараки — рождения семьи уважаемого в Иерусалиме врача, который заведовал больницей Машгав Ладах, и Елизаветы Алексеевны, девушки, приехавшей в город для получения благословения на монашеский постриг. Случайная встреча изменила судьбу молодой девушки, а икона стала спутником жизни этой пары и свидетелем рождения семейных ритуалов Мазараки, которые супруги пронесли через всю жизнь.
Харлампий был не только врачевателем, но и в совершенстве владел несколькими языками, вел профессиональную дипломатическую деятельность. Правительство Греции доверяло ему различные дипломатические миссии. Выезжая в Константинополь с важными поручениями в сопровождении супруги, пара всегда следовала ритуалу Мазараки — при выходе из дома перед долгой дорогой или путешествием они обращались к Образу с просьбой о быстром возвращении. Почти всегда супруги путешествовали вместе, повторяя ритуал Мазараки во всех домах, где им приходилось останавливаться. Семья обращалась к домашней иконе с просьбой о скорейшем возвращении домой из зарубежных поездок.
Икона использовалась в еще одном ритуале Мазараки — ежегодном семейном освящении больничного помещения, где работал муж. Это происходило в даты крупных религиозных праздников. Пациенты с уважением относились к традициям семьи и доверяли греческим врачам — Харлампию и его брату, полагая, что их руку направляет не только опыт врачевания, но и вера. Ритуал Мазараки Елизавета применяла и в своей повседневной благотворительной деятельности в больнице, ведя беседы с местной паствой о сути божественного и благословляя их с помощью образа. Письма родным сохранили описание былых семейных ритуалов Мазараки и традиций, связанных с жизнью молодых.
Похоронив мужа и вернувшись в Россию, Елизавета Алексеевна привезла с собой и Образ Богоматери с Младенцем, заказав изящный серебряный оклад для семейной иконы. После кончины госпожи Мазараки икона бесследно пропала. Сто лет спустя благодаря искусствоведческой экспертизе и личному интересу исследователей к истории предмета семейную реликвию удалось вернуть.
