«Регулирование коснется промышленных площадок и цехов крупных химических и нефтеперерабатывающих заводов, предприятий, на которых используются токсичные вещества, а также объектов размещения наиболее опасных отходов», — пояснили в пресс-службе вице-премьера.

Владельцы таких объектов за пять лет до окончания срока эксплуатации должны разработать план мероприятий по устранению негативных последствий промышленной деятельности. Затем они либо выводят объект из эксплуатации, либо реконструируют его и эксплуатируют дальше, но при наличии положительного заключения госэкспертизы с обязательным экологическим аудитом.

Абрамченко привела в пример комбинат «Усольехимпром» в Усолье-Сибирском, где с 1930‑х годов накапливались опасные отходы. По ее словам, такое имущество зачастую либо продается, либо банкротится, а груз экологических проблем ложится на плечи государства и налогоплательщиков.

«Мы ликвидируем эту лазейку и на практике реализуем принцип „намусорил — убери за собой“», — уверена вице-премьер.

За неисполнение обязательств по ликвидации причиненного природе ущерба владельцы промобъектов обязаны будут выплатить компенсацию, равную стоимости ликвидационных мероприятий. А для предотвращения перепродажи проблемных объектов будет введен целый механизм контроля сделок.

Как сообщал Expert. ru, неналоговые экологические платежи в 2020 году принесли российской казне 8% от всех нефискальных доходов — 382,8 млрд рублей. С 2017 года доля этих сборов в общем объеме выросла вдвое. Казалось бы, прогресс очевиден и можно только порадоваться и пожелать более динамичного развития системе. Однако по мнению аудиторов Счетной палаты, на практике все происходит не так уж и гладко. Речь идет о трех видах платежей: за негативное воздействие на окружающую среду (НВОС), экологическом и утилизационном сборах. Анализ показал, что механизмы их взимания и использования пока еще недоработаны.

Материал был впервые опубликован здесь.